У нас известен лишь десяток модельных агентств, а сколько их зарегистрировано? Чем они занимаются, неизвестно. Может, держат девочек для эскорта состоятельных джентльменов и других услуг? Уже по первому году работы модели понятно, чего она хочет: трудиться и стать профессионалом или найти бизнесмена Васю Пупкина.
Подиум по-русски: мордобой, интриги, секс
«АиФ», июль 2000
О тайной стороне модельного бизнеса рассказывает создательница агентства «Престиж», лауреат премии «Овация» (1997), лучшая профессиональная модель Недели российской моды (1999), продюсер и ведущая телепрограммы «Стильные штучки» Ирина ДМИТРАКОВА.
Училась ходить у портного Брежнева
Я всегда мечтала выбиться из своей простой семьи со скромным достатком: мама — повар, папа — шофер. Но как? О существовании модельного бизнеса я даже не знала. Провалив экзамен в пединститут, пошла работать воспитателем группы продленного дня в родную школу. Одна из моих сотрудниц увидела объявление о конкурсе, который устраивал Дом моделей одежды на Кузнецком мосту, и сказала мне: «Ира, ты высокая, сходи, попробуй». Так неожиданно для себя я стала одной из семи девушек, которых взяли в школу манекенщиц. Тогда я не думала о своих параметрах. Меня обмерили и решили, что у меня 48-й размер (при объемах 89-62-92), не очень популярный у модельеров. Я ходила на примерки и, как было принято, выкрикивала: «Кому сорок восьмой?» — пока одна художница не заметила, что на самом деле я стройнее. Меня заново обмерили и, хотя объемы оказались прежними, определили: «44 — 46». Моим первым учителем на подиуме стал небезызвестный Александр Данилович Игманд, личный портной Брежнева, художественный руководитель Дома моделей, профессионал старой закалки. Почему-то он меня выделил среди других девочек. Мы часто спорили и порой даже ругались. И тогда он говорил мне: «Я тебя породил, я тебя и убью».
Играла на подиуме жертву атомной войны
За семь лет работы в модельном бизнесе я успела поработать с ведущими отечественными и западными модельерами: Валентином Юдашкиным, Алисой Толкачевой, Домом Нины Риччи, Оливье Лапидусом… Иной раз приходилось демонстрировать одежду, которая лично мне вовсе не нравилась. Но никогда об этом не говорила художнику, чтобы его не обидеть. Никогда бездумно не дефилировала по подиуму. Каждый новый наряд — новый образ, новая роль. В одном платье превращаешься в светскую даму, в другом — в девочку-простушку. Однажды пришлось выйти на подиум в совсем странном обличье — с перебинтованными головой и коленом, изображая жертву атомной войны. Профессиональной модели необходимы артистические способности. Надеюсь, у меня они есть. Конечно, настоящей актрисой назвать себя не могу, хотя уже снялась в фильмах «Ультиматум» Эйрамд-жана, «Двадцать четыре часа» Атанесяна и «Бременские музыканты» Абдулова.
Синяки и шишки модельного бизнеса
Когда на меня надевают сильно декольтированные блузы или наряды с открытым торсом, у меня нет причин отказываться. Для некоторых же манекенщиц это проблематично: или грудь плосковата — стесняются, или друг запрещает обнажаться. Отечественные модельеры могут их понять и пойти на уступки. А как объяснить иностранцам, что на следующий день после демонстрации их откровенного наряда ты будешь ходить с фингалом под глазом, поставленным русским бойфрендом? Бывает и наоборот. Девушка сознательно выставляет на всеобщее обозрение свои достоинства. Потом в прессе появляется ее фотография без трусиков, она из этого раздувает скандал, чтобы привлечь к себе внимание и получить популярность. Модели — народ закаленный. Мало того что им достается от своих же руководителей (помните историю, когда директор агентства «Red Stars» ударил Наташу Полыцикову и она получила сотрясение мозга) -так приходится терпеть еще и от публики. Был случай, когда во время одного клубного показа так называемая «продвинутая молодежь», пьяная и обкуренная, стала хватать девчонок за ноги и кидаться пробками от пивных бутылок. Девушки отработали до конца со слезами на глазах и стиснув зубы. На подиуме может случиться всякое. Однажды мне случайно наступили на длинный шлейф, прикрепленный к венку. Венок на голове держался при помощи плотной резинки. Хочу сделать шаг — и не могу. Резко дернулась — и резинка так шарахнула мне по затылку, что искры из глаз посыпались. Еще был случай: чуть не задохнулась на глазах у зритетелей. Внезапно захотелось откашляться. Иду, слезы текут, но сдерживаюсь. Лишь когда повернулась спиной к залу, смогла отдышаться.
У каждой второй есть дядя с толстым кошельком
У нас известен лишь десяток модельных агентств, а сколько их зарегистрировано? Чем они занимаются, неизвестно. Может, держат девочек для эскорта состоятельных джентльменов и других услуг? Уже по первому году работы модели понятно, чего она хочет: трудиться и стать профессионалом или найти бизнесмена Васю Пупкина, который сделает ей имя и будет обеспечивать. Я никогда не искала дядю с толстым кошельком, но девочек, имеющих богатого любовника — а их около 50%, — не осуждаю. Ведь модель зарабатывает в России немного: манекенщица получает 10 -15 долларов за выход. Мне не раз поступали грязные предложения, типа: «Сколько ты стоишь?» Пусть прослыву дурой или недотрогой, но всегда буду их игнорировать.
Выживают сильнейшие
Про эстрадную тусовку говорят, что это -клубок целующихся змей. Модельная — тот же самый ядовитый клубок. Здесь не может быть ни друзей, ни подруг. Технологии подстав известны. Гадят в основном по мелочи: выгонят из очереди к гримеру, спрячут платье, нашепчут модельеру, мол, не приглашай эту модель на показ, у нее и так хватает работы. Мне как-то подменили перед выходом платье, я не стала устраивать скандал и показала чужое. Выживают в модельном мире сильнейшие. Но не те, кто изощреннее напакостит, а те, кто не потеряет своего достоинства. Можете мне не верить, но в своем агентстве я учу молодых тому, чтобы не было злобы и зависти. Кажется, получается.
Ирина Каледина
